"Да?" - весело откликнулась Сабра. - "Может, я и проценты с прибыли получаю?"

"Один процент."

Сабра почувствовала, как у неё зашевелились уши. Если разделить невообразимо большую сумму на сто... она всё равно остаётся невообразимо большой, как оказалось.

"Неплохо... За одну проблему на умножение."

Куратор стоял один, в неосвещённой комнате. В любую сторону от него - как минумум три километра монолитной скалы. На полу вокруг - выбитые в камне рунические круги, с линиями, ведущими из центра к восьми углублениям на внешнем круге.

В его руке - чёрный фламберг, выкованный будто для кого-то существенно крупнее человека. По его волнистому лезвию шла рябь, обещающая ранить неуязвиных и убивать бессмертных.

Куратор вонзил клинок в камень - он подошёл как ключ к замку потому что именно этим и являлся.

Сняв перчатку, Куратор опустился на одно колено и сжал лезвие голой рукой. Это не сработает, но он не мог не попытаться в последний раз.

Каждому человеку отпущено девяносто шесть лет. Даже бессмертным - их часы стоят на месте, но всё равно показывают замерший отсчёт до смерти. Великой волшебнице, получившей свою магику в семнадцать, будет семнадцать вечно, и вечно она будет иметь ещё семьдесят девять в запасе. Не использовать этот запас было бы такой растратой, не правда ли?

Так он и поступил, столетия назад. Отдал годы жизни другим, пока его внутренние часы не начали показывать двадцать четыре года - после этого дальнейшие жертвы его бессмертие считало за шаг к смерти вместо взросления и запрещало. Никакого способа обойти этот запрет не существовало. Металл начал мяться в его руке, не в силах даже поцарапать кожу. Он отпустил лезвие и то тут же вернуло себе идеальную заточку.

Другой рукой он достал шприц с концентратом эликсира долголетия, последний с конвейера. После правильной процедуры разбавления его хватило бы на сто тысяч человек, но Институт и так произвёл больше миллиарда доз - эти он мог потратить на себя. Игла вошла в артерию и концентрат начал смешиваться с его кровью. Это не было рекомендованным методом применения, но его организм в отличие от организмов людей мог сам разобраться, как максимально эффективно включить это вещество в свою работу.

Он сжал лезвие ещё раз. Его кровь заструилась вниз по клинку, который был почти рад снова впиться в плоть своего врага. Он сжал руку сильнее и к красному добавилось серебро.

Под своим костюмом Куратор старел, столетия за секунды. Старел совершенно незаметно даже для себя самого - он не становился слабее ни на йоту, не менялся внешне, не становился менее бессмертным - но по безумным законам магии он жертвовал чем-то невероятно ценным - жизнью бессмертного - и мог рассчитывать на что-то такое ценное взамен. Его внутренние часы показывали возраст в шестьсот сорок восемь лет.

Шестьсот двадццать четыре года принесены в жертву. Семьдесят восемь лет бессмертия, если разделить на восемь частей.

Восемь углублений на внешнем круге осветились красным и белым.

Первыми через широкий портал на стене вошли шестеро мужчин. За ними одна женщина толкала перед собой коляску с другой.

"И это - "

Куратор улыбался под своим капюшоном, сиянием и маской.

" только начало."

Когда фиолетовые жабы закончили свои упражнения, Эридия обнаружила себя в библиотеке. Она, Балтассар, Ян, Микаэла и Алисия сидели в удобных креслах-качалках с пледами. Перед ними был круглый стол, на котором лежали пустые листы бумаги, карты и схемы. Вокруг - лабиринт из книжных шкафов и несколько демонстрационных досок.

Обстановка казалось реальной, но эта реальность начнёт прогибаться под существенным давлением воли.

Эридия раскачалась и выскочила из кресла, подбежала к столу. 

"Давно не виделись!" 

Алисия выплыла из кресла, плотнее завернулась в плед и поместилась за столом на высоком табурете. Приветственно кивнула Балтассару и Микаэле. 

"Это заклинание сработало даже лучше, чем я думал! Ян, Алисия, у вас есть новости? У нас не случилось ничего неожиданного." - Балтассар с интересом рассматривал схемы и карты.

"У нас.. случилось. Асмодеус сказал всем что я пал, приказал Эрику призвать ещё одного человека из вашего мира, и тут же сделал его новым чемпионом - очевидно, Асмодеус не ожидал моего возвращения. Нового чемпиона зовут Севариан Эмерик Райнер, и Алисия называла его некромантом. Я бы очень хотел узнать, что именно это означает. Он может призывать какое-то воплощение смерти в наш мир?"

>"Стоит ли Паладинам знать, что случилось с тобой ночью?"<

Микаэла увидела глаза Алисии и села за стол, глядя на Яна с сомнением.

>"Я сама решу, сколько и что им рассказать."<

На словах Балтассара о том, что ничего неожиданного с паладинами не происходило, Алисия усмехнулась, потом сказала, чуть ехиднее, чем нужно. 

"Передайте остальным паладинам мою признательность за содействие в переговорах." 

Потом хотела начать тоном доброжелательным и справочным рассказ о некроманте, но вмешалась ведьма. 

"У тебя глаза черные." 

Это был не вопрос. 

"Некромант, значит. Фу." 

Ведьма уставила руки в бока и сделала многозначительное лицо. 

Микаэла поняла мгновенно. Её глаза полезли на лоб.

Балтассар нахмурился. Он готов поспорить, что Эридия ошибается, даже не понимая до конца, на что она намекает.

Алисия поняла, что от обилия событий и думать забыла, как выглядит, и что некоторые вещи стоило бы скрыть. На ум пришел самый простой ответ из одного слова, но от замешательства она не могла разжать зубы. 

"Так наш некромант теперь еще и прекрасно осведомлен будет, что мы тут делаем! Невероятно! Когда ты только успела так все пустить псу под хвост! Ты чем думала?!" 

Алисия выпрямилась и изящным медленным движением сложила плед на стул. 

"Закрой рот." 

"И не подумаю! Мы проиграем Асмодеусу, потому что ты спуталась с его чемпионом!" - вопила Эридия. - "Да еще и некромантом, вонючим засохшим куском человека!" 

Алисия призвала на помощь всю свою выдержку. 

"Я, как ты выразилась на своем мерзком деревенском наречии, действительно "спуталась" с чемпионом Асмодеуса. С чемпионом, чьего возвращения Асмодеус не ждал."

На лице Эридии отразилась напряженная работа мысли, смесь презрения и недоверия. Она сделала рукой торопящий жест. 

"Тогда тебе бы объясниться, принцесса." 

"Тебе я ничего не обязана объяснять." 

(Это выглядет гораздо осмысленнее.)

"Ян, ты это подстроил?" - настойчиво спросила Микаэла, барабаня пальцами по столу.